В проблематике, которую мы собираемся рассмотреть, о функции коня или кобылы в мифологических представлениях на сегодня в действительности куда больше вопросов, чем готовых ответов. Самые первые отображения лошадей - эксперты определили их как кобыл, довольно часты в так называемой наскальной живописи. Начиная с раннего палеолита, по частоте запечатления кобыла вдвое-втрое превосходит коня, который в свою очередь опережает корову, важное место которой в мировоззрении древнего человека неоспоримо.

Нам лично при исследовании пещер встречались сдвоенные изображения коровы и кобылы, имеющие параллели в Сибири и Северной Америке, которые несомненно отражают культ пары божеств, так называемых Рожаниц, имвевших, разумеется, свои имена вне славянской культуры В. И. Переславский указывал на то, что звериные фигуры неизбежно отражают симолизм пола и половой сегрегации, но мы бы поставили это под вопрос, потому что и корова, и кобыла относятся к одному полу. Итак, возможно предположить, что идею сегрегации выражают исключительно такие изображения, в которых фигурирует кобыла и конь либо корова и бык. Наиболее вероятным подтверждением этой - несомненной - гипотезы являются выразительные ископаемые предметы утвари в форме достаточно поливалентной, имеющий как признаки лингама, так и - с другой стороны - ярко выраженную фактуру йони, с выгравированной на одном конце спиралью и имеющие узкое отверстие с другой стороны. Оба этих отверстия, как считают эксперты, символизируют единство и противоположность разных начал.

Совершенно иначе высказываются о преобладании кобылы в сюжетах античного искусства ученые под руководством Б. А. Фролова, считающие, что соединение кобылы, женских фигур и коров в наскальных глифах говорит по меньшей мере о хорошем знании физиологии этих животных, но имеет лишь опосредованное отношение к картине мира в глубоком смысле. Так, сейчас хорошо известно, что срок беременности женщины идентичен сроку беременности определенных представительниц парнокопытных, к которым лошадь, однако, не относится, и удивительным образом это находит отражение в сроке беременности кобыл, который соответствует годичному солнечному циклу. Это неопровержимо указывает на солярный характер кобылы, солярный не в смысле, который придают этому солнцепоклонники, а в куда более широком значении, ведь солнце в мировоззрении первобытного человека отнюдь не ограничивалось своей видимой, "обращенной к нам своим светом" стороной.

Солярный символизм кобылы не входит ни в какое противоречие с ее темной натурой и - шире - с лунарным символизмом лошади, усматриваемым в этом животном некоторыми учеными. Ищучая пещерные изображения черепах и птиц, появляющиеся примерно в одно и то же время, археологи однозначно интерпретируют их наличие рядом с кобылами как указание на иерархию мира, в котором присутствует не только одно главенствующее существо, но и целый ряд его помощников, входящих в своеобразную свиту. Но ведь и черепаха является выражением хтонической реальности мира преисподней, тогда как птица - небесных сфер. Этот дуализм как нельзя лучше проясняет смысл, вкладывавшийся первобытным человеком в каждое произведение искусства.

Знаменитый исследователь древнегреческой мифологии Лосев однажды сделал весьма остроумное замечание о том, что "Если данная стихия находится в распоряжении того или иного божества, то для мифолога это - ясное свидетельство о том, что некогда и само божество было данной стихией". Такое заключение было бы уместным, если бы речь велась о чем-то другом.

Как мы видим, в бесчисленных мифологических сюжетах, отражающих уровень первобытного мировоззрения, где кобыла и конь являются базовым элементом космологии, всегда присутствует столь-же древний ритуал, который связан с культом огня или с использованием огня в обрядах - например в агнихотре древних индийцев.