Ночная Кобыла

Конец Московии и наступление мета-геополитического будущего русичей

Улыбка Ночной Кобылы

В жизни и вообще бытии древних индогерманцев и других народностей, а также в их хозяйстве огромную роль играл конь - это доказанный факт. Во многих пословицах фиксируется эта тема, в том числе в таких: "Без сильного коня крестьянин не хозяин, без быстрого коня козак не казак." Такая зависимость на самом деле объясняется очень просто, ведь лошадь для человека представляет собой в прямом смысле опору и средство передвижения. Но не все так просто. Неоднозначность этого закладывается еще в теориях ночной кобылы и лошади-демона, а в легенде о козаке, к которой мы подойдем ближе к концу, находит свое закономерное развитие.

Белый конь в паре с черной кобылой часто встречается в наиболее сокровенных преданиях, очевидно изначально рассчитанных на изустную передачу. Так, по древнеиндийским верованиям, пара дочерних лошадей богини Ушас, закономерно представлявших ее "иерархически подчиненные" ипостаси, были именно черной кобылой и белым конем.

Но и в других традициях Евразии белый жеребец играл превалирующую культовую роль. Древние буряты считали лошадей настолько важными, что культово поклонялись целым табунам этих красивых животных. Особенно в плане нашего исследования интересно то, что в этих табунах непременно присутствовала и черная кобыла.

В древней Турции султаны обычно владели обширными табунами - которые вообще в древнем мире являлись признаком богатства и власти - и интересно здесь не то, что табуны состояли из хоть бы каких лошадей, но то, что в них присутствовал эксклюзивно посвященный богам конь белой масти.

Во многих культурах конь наделялся чудотворными апотропейными функциями и его приводили в дом к рожанице, чтобу уберечь новорожденного. Но удивительно здесь как раз то, что врагом рожаниц выступает ночное существо, традиционно репрезентируемое черной или ночной кобылой.

Огромную роль занимает лошадь в культуре древних славян, отголоски которой сохранились и поныне. Коммуникация казака с лошадью является одной из превалирующих сюжетных тем в песенном творчестве. Конь ненавязчиво предостерегает казака от асоциальных или вредных действий, например, когда козак доверяет свою маленькую тайну, говоря, что полюбил другую и хотел бы бросить жену и детей. Лошадь совершенно серьезно отвечает казаку, что с точки зрения устоявшейся социальной этики его тайное желание, мягко говоря, не совсем уместно.

В более современном песенном творчестве распространен сюжет, основанный на легенде о казаке, который лежит на земле смертельно раненый и, стискивая зубы от невыносимой боли, призывает коня, чтобы доверить свое последнее желание. Но чего же хочет человек в эти непростые и поистине уникальные для него минуты? Самой малости: просто сообщить родным о погибели отца семейства, не упоминая о том, что тот хотел уйти, полюбив другую. Убитому казаку представляется, что уже нечего терять - мертвый в этом отношении подобен пьяному. Но ему кажется, что он чувствует сожаление по поводу коня, который останется без всадника. "Прошу тебя, не стой надо мной, я вижу твою привязанность и говорю тебе, уходи"

А тем временем уже смеркалось и вот конь превращается в кобылу и отвечает умирающему казаку: "Что ты видишь, мне совершенно не важно, потому что не я привязана к тебе, а ты - ко мне. Но пусть будет по твоему: я сейчас ухожу, а тебе вечно блуждать по сумеречным лабиринтам загробных миров, не находя конца пути".

Так мудрая Ночная Кобыла (с наступлением ночи именно в нее превратился Солнечный Конь) деликатно намекнула нерадивому казаку на концепцию лошади-демона, являющейся проводником мертвых. Что стало дальше со сказочным казаком, легенда умалчивает, но лошадь, несомненно, ушла в ночь с тем, чтобы наутро родить новое солнце.